«Один в Толпе»

В зале гремит музыка, смех льётся рекой, бокалы звенят в такт чужому счастью. Все вокруг — в огне жизни: кто-то обнимается, кто-то танцует, кто-то шепчет признания. Но он — как стекло среди огня: прозрачный, холодный, незаметный. Он улыбается, когда нужно, кивает, поднимает бокал… но внутри — пустота, гулкая и бездонная. Он не просто один — он *отделён*. Словно между ним и миром выросла невидимая стена из стекла: он видит всё, слышит всё, но не может прикоснуться, не может войти. Даже собственный смех звучит чуждо, будто записанный кем-то другим. Не выдержав, он выходит на балкон. Ночь встречает его тишиной и прохладой. Город мерцает внизу, как море огней, но небо над головой — чёрное, глубокое, почти живое. Он смотрит ввысь, не ожидая ответа, просто чтобы хоть на миг вырваться из давящей иллюзии общности. И вдруг — не голос, не слово, не звук… а *присутствие*. Тёплое, тихое, неопровержимое. Как будто сама тишина обняла его. И в этом молчании рождается фраза, не услышанная ушами, но прочувствованная каждой клеткой: «Ты не один. Я с тобой — даже здесь». Слёзы наворачиваются не от боли, а от облегчения. Потому что впервые за долгое время он чувствует — не верит, не надеется, а именно чувствует: где бы он ни был, даже в самой гуще толпы, даже в самой глубокой тишине одиночества — он не брошен. И в этот миг призрак становится человеком.