Мажор вылил суп на голову официантке перед её сыном Но он не заметил татуировку на руке мальчика

В полумраке тихого зала, где мягкий свет ламп ложится золотыми пятнами на стены, Елена сидит неподвижно, словно застывший кадр из старого фильма. Её карие глаза полны усталости и скрытой решимости, будто за их глубиной прячется история, которую она не готова рассказать. Тонкие пряди тёмных волос выбились из аккуратного пучка, придавая образу легкую небрежность и намёк на недавнюю бурю. На лице — ни тени улыбки, но в уголках губ затаилась едва заметная, упрямая линия. Всё вокруг кажется слишком тихим, как перед грозой, когда воздух уже наэлектризован невидимым напряжением. Чуть дрожащие пальцы касаются невидимого предмета — то ли привычка, то ли оберег. И в этот момент ясно: её тишина — это не слабость, а предвестие чего-то, что изменит всё.