Папа оставил меня в реанимации. Полиция выяснила: я похищенный ребёнок 27 лет назад.

Я проснулась от резкого писка монитора и запаха антисептика. Моя рука была вся в белых бинтах. Горло болело — наверное, из-за трубок, которых я даже не помнила. Медсестра сказала, что я была без сознания два дня. Но потом она добавила то, что ранило сильнее, чем боль. — Твой отец подписал бумаги и ушёл. Ушёл, будто я — никто. Единственный человек, которого я считала семьёй, бросил меня, даже не дождавшись, когда я открою глаза. Долго я просто лежала и смотрела в потолок, пытаясь найти хоть какое-то объяснение. Может, он испугался? Может, был в шоке? Но в глубине души я знала правду — я никогда никому не была нужна. А потом, когда я уже решила, что осталась совсем одна, в палату вошли двое полицейских. У них в руках была папка и старая фотография пропавшего ребёнка. И в тот момент моя жизнь начала рушиться.