Мужчина спас волчат этой волчицы… И она отплатила преданностью, которую не забудет никто

Григорий выключил пилу, и тишина, словно волна, накрыла его. Он вытер пот со лба, поправил старую фуфайку и уже собирался идти дальше, когда из-под вороха поваленных веток раздался звук — тонкий, жалобный, почти неуловимый. Это был не крик раненой птицы, не визг белки, убегающей от опасности. Это был звук, который пробирал до костей, полный отчаяния и страха, как плач ребёнка, потерявшегося в ночи. Григорий замер, его сердце сжалось. Он знал лес, знал его голоса, но этот звук был новым, чужим, и в то же время таким, что нельзя было игнорировать.