С Гуглем. Аудиорассказ

Катюша, заметив вдалеке лошадь необычного окраса, а за ней телегу, полную незнакомых людей, сразу поняла, что это те самые люди, о которых она думала. Сердце застучало в горьком испуге, ухнуло вниз, до самых пяток и девочка, что есть мочи кинулась в дом, всё еще в душе надеясь на чудо. В доме, ошалелыми глазами отыскала младшую сестру Машку, что играла сидя прямо на полу, на расстеленной отцовской фуфайке, отобрала у неё тряпичную куклу и пулей забралась под стол, совсем по детски высунув кончик языка и поджав под себя худые коленки. Нежданные Катюшей гости зашли бесцеремонно, натоптав на чисто вымытом ею часом ранее крыльце, даже не подумали разуться у порожка, протопали прямо так, в грязных калошах. Жаль стало себя девочке, до боли жаль, словно не полы испачкали, а по жизни её прошлись чужаки незнакомые... Стоят теперь у двери, с сомнением пучат глаза на девчушку под столом, что словно блаженная чешет пушок на голове полинявшей куклы самодельной и не замечает ничего вокруг. Один весельчак с компании, слегка выпивший балагур попытался выправить ситуацию, пробасил на весь дом обычные для таких случаев слова. -Ну что, хозяева дорогие, принимайте гостей! У вас товар - у нас купец! На весёлый, задорный голос из кухни выбежала мама Катюши, Зина. Она всплеснула руками, поправила платок и не спрашивая испуганную Катюшу, с широкой улыбкой пригласила гостей в дом. Гости всё ещё с удивлением смотрели на «невесту» и соображали - годиться ли такая мелкая на роль жены, вроде говорили, что взрослая уже, зрелая... На что Зина всплеснула красными руками, заглянула под стол и, с едва заметным раздражением, велела дочери выбираться из укрытия, поздороваться с людьми. — Катерина, что же ты прячешься? Людей смущаешь? — сказала она притворно ласковым тоном. А затем, уже обращаясь к толпе, смущённо попыталась объяснить происходящее: — Это она Машу нашу маленькую веселит, корчит из себя! Она же заботливая, трудолюбивая, весь дом и младшие на ней, пока я во дворе! Была Катюшкой, а тут вдруг Катериной её мать величает... Не получилось себя дитем маленьким, неразумным показать, "женихову" родню спугнуть, мать всё одно, как надо вывернула, раз уж сплавить дочь решивши... Так уж вышло, в семье, кроме Кати еще семеро, пять из которых - девочки, а она, в пятнадцать лет совсем взрослая, висит на шее у родителей тяжким бременем. Лишний рот. Ест семейство впроголодь, исхудали все, неужто удачу невиданную семья будет упускать, в виде сватов не местных, зажиточных? И пусть жениху уже тридцать стукнуло, по меркам Катюши - дед несусветный, не смеет и слова против сказать, живо отец выпорет, пинками всё равно замуж отправит, как ни крути. Голодно жилось в отчем гнёздышке в последнее время, ничего не сказать, но всё же в сотню раз лучше чем в доме мужа сердитого и хмурого. Свекровь тоже лаской не баловала, словно невестку и ждала за тем чтобы всю работу домашнюю на неё взвалить, даром, что девочка совсем еще ребёнок по сути своей. -Я и сама в дом к мужу совсем юной пришла, ничего, не переломилась и воды таскала и дрова, еще за свёкром лежачим присматривала... А что думала, тебя тут на перины уложат и чаем баловать станут? Пару раз писала девушка письмо матери с отцом, мол, заберите меня отсюда, не пришлась ко двору - обижают, поколачивают, не полюбили... То ли письма еще на почте выбрасывала родственница мужа, то ли родители не считали нужным на просьбу дочери откликнуться. Так или иначе, осталась Катюша в семье мужа на долгие годы... Вспоминала частенько, как на самой свадебке, скромной и тихой, плакала навзрыд, уговаривая мамку пожалеть её, обещая кормиться корками сухими, не объедать семью, без сна и отдыха помогать по хозяйству, а ежели повезет, так и жениха прямо тут, в родной деревне отыскать и оттуда уже прикармливать младшеньких сестёр. Зина на её слова возмущенно махнула рукой, опасаясь, что родня жениха услышит, и слегка ущипнула дочь за плечо. -Молчи, глупая! У Василия только три коровы на дворе, птиц полный курятник и дом пятистенка, новый, не то что наша развалюха вековая. Будешь как сыр в масле кататься, ежели слушать мужа станешь и не злить его своими слезами. Долго не могла простить мамку за эти слова Катя, не верила, что вот так, как корову худую, выгоняют её из дому, непонятно зачем, куда... Никогда бы она так с дочерью своей не поступила... Уже потом, годы спустя, Катюша узнала, что Василий отдал её папке тогда за неё пару свиней и дров телегу - для него сущие пустяки были, а для её семьи было настоящим сокровищем. Сказал об этом муж в порыве злости, когда отлупил её за случайно зашибленную курицу, когда уставшая Катя не приметила птицу, придавила дверью амбарной. -Зря тогда на тебя, дуру никчемную, время потратил и добро перевёл, целых две свиньи жирные! А уж дрова какие были добрые, сухие, берёзовые... Знал бы, что хозяйство моё губить будешь, ни за какие коврижки за тобой не пошёл в такую даль...